АЛЕКСАНДР ГУЗЕНКО — ЧЕЛОВЕК, СПАСШИЙ ЯЛТУ
В 2014 году мы отмечаем 70-ю годовщину освобождения Ялты от немецко-фашистских и румынских захватчиков.
Вопреки легендам и мифам, без которых не обходится ни одна страница истории, Ялта действительно могла быть разрушена уходящими из неё оккупантами, и её спасением мы обязаны нескольким отчаянным и предельно мужественным людям.
Одним из самых выдающихся из них был Александр Лукич Гузенко. Этот человек был в числе организаторов подпольной работы в оккупированной фашистами Ялте. Он – один из создателей подпольной типографии, выпускавшей газету и листовки, один из организаторов 10-го Ялтинского партизанского отряда. Да, он был одним из нескольких своих друзей и соратников, но в то же время Бог, судьба, провидение – называйте, как хотите –в каждом из успешных дел подпольщиков, возложили на Гузенко особую, часто определяющую роль. Собственно, главных организаторов было трое: двое мужчин, офицеров – майор Андрей Игнатьевич Казанцев и старший лейтенант Александр Лукич Гузенко и одна женщина – жена Александра Гузенко Татьяна Полякова.
Летом 1942 года после падения Севастополя, немцы вышли к Волге и к Северному Кавказу. Оккупанты почувствовали себя хозяевами в Крыму. Они расстреляли десятки тысяч мирных жителей, расправились с оставленными для подпольной работы коммунистами, разгромили первые партизанские отряды. И в это время в Ялте вдруг появились листовки, пересказывавшие сводки Совинформбюро о реальном положении дел на фронте. Фашистская пропаганда внушала местным жителям, что Красная Армия повержена и Москва взята. А тут в листовках рассказывалось об отброшенных от Москвы гитлеровцах, успешной обороне Сталинграда и разгроме группы армий Паулюса. Листовки призывали к саботажу и диверсиям против немцев. Листовки были написаны от руки, их было не много, и враги были уверены, что это дело рук каких-то одиночек.
Но в ночь на крещение, 19 января 1943 года, одновременно в нескольких городах Крыма, в том числе и в Ялте, появились листовки, отпечатанные типографским способом. В них говорилось о прорыве блокады Ленинграда. У оккупантов это вызвало шок. Выходило, что в Крыму действует мощная подпольная организация, обладающая связью с «большой землёй», типографией и сетью распространителей.
Фашисты начали поиск подпольщиков. Поначалу безуспешно. Наоборот, успех развили скрывавшиеся патриоты. Вслед за типографскими листовками стала выходить подпольная газета «Крымская правда».
Фашисты перекрыли все подходы к городам, усилили блокпосты на дорогах, предполагая, что газета издаётся в горах партизанами. Они методично обыскивали крупные города, прежде всего Симферополь, Севастополь и Евпаторию в поисках подпольной типографии. И было им невдомёк, что печатается газета в Ялте, на Поликуровке, прямо рядом с гестапо. И делают это всего несколько человек, в основном трое: Татьяна Полякова, Александр Гузенко и Андрей Казанцев в маленьком ничем не привлекательном домике. В газете появился подзаголовок: «Орган Орггруппы ЮБК» и указан (заведомо завышенный) тираж: 10 тысяч экземпляров. Естественно, что это сводило с ума фашистов.
Подписывал к печати газету «Ответственный редактор Южный» – так значилось в самой газете. Под этим псевдонимом скрывался Андрей Казанцев. Позже, когда руководимая им группа подпольщиков уйдёт в лес и там продолжит выпускать газету, через сеть связных распространяемую по всему Крыму, Казанцев откажется от псевдонима и станет подписывать газету своим настоящим именем. Он организует в лесу 10-й Ялтинский партизанский отряд и станет его первым командиром.
Но выпуск газеты не был бы осуществлён, если бы не мужество, отвага и удача близкого друга и соратника Казанцева Александра Гузенко.
Подпольная группа, именовавшая себя «Орггруппа ЮБК», возникла благодаря знакомству в оккупированной Ялте Андрея Казанцева и Александра Гузенко. Тяжело контуженныйв бою под Харьковомкомандир батальона, майор Красной Армии Андрей Казанцев оказался в плену. Ему удалось выпрыгнуть из вагона с военнопленными. Его подобрали и выходили жители небольшого села. Стал пробираться в Крым к своим. На Перекопе ещё шли бои. Казанцев решил идти в обход – через Арабатскую стрелку. Но не успел, Крым был оккупирован немецкими захватчиками. Он узнал, что ещё не взят Севастополь, и решил пробираться туда. В Байдарской долине попал под миномётный обстрел и был контужен. Четыре месяца провёл в лагере для военнопленных, снова сбежал. Пробрался в Ялту. Здесь он служил до войны и жил с семьёй. Он знал, что его семья была эвакуирована, но надеялся встретить кого-нибудь из знакомых. В Ялту пришёл больным, оборванным, голодным и измождённым. Молодой, 35-летний офицер выглядел глубоким стариком. Помогли местные жители. Получил у оккупантов лицензию и устроился бродячим мастером: «Лужу, паяю, стёкла вставляю!». Ходил по дворам, плотничал, ремонтировал печи, внимательно присматривался к людям, вступал в разговоры, заводил знакомства. В один прекрасный день он познакомился с Александром Гузенко.
Александр Гузенко. В знаменитой повести Станислава Славича «Три Ялтинских зимы» более50 раз встречается это имя.Славич отмечал, что во время сбора материалов для своей книги о ялтинских подпольщиках он ото всех и многократно слышал имя Гузенко. Он говорил, что именно с Гузенко больше всего хотелось бы встретиться ему. Но это было уже невозможно. Александр Гузенко умер от старых ран и подорванного в партизанском лесу здоровья в 1963 году, а Славич начал собирать материалы для книги в конце 1960-х.
Александр Лукич Гузенко в июне 1941 года был призван в формировавшуюся в Крыму Отдельную Приморскую Армию. Участвовал в обороне Севастополя, был артиллеристом. На батарее их осталось трое. Бились до последнего снаряда. А потом выбирались втроём из окружения. Двое его друзей решили пробираться к Джанкою, откуда один из них был родом, а Александр Гузенко по лесам пошёл в родную Ялту.
Ночью 30-го ноября 1941 года он постучал в дверь родного дома в уже оккупированной Ялте. Встреча с семьёй, с любимой женой была очень трогательной. И через 9 месяцев после его возвращения в Ялту 30августа 1942 года родилась дочь Евгения.
Александр к тому времени вышел на работу в немецкий госпиталь, который был организован на базе санатория РККА. Александр был, как говорится, мастером на все руки. Он чинил бытовую электротехнику, приёмники, да и всё остальное. Когда жена Татьяна ждала четвёртого ребёнка, заболел младший сын Вова, которому ещё не было и
2-х лет. Отец обратился к немцу-фельдшеру из госпиталя, которому до этого что-то починил. Тот осмотрел больного мальчика, принёс лекарства. Увидев беременную жену, сам предложил принять у неё роды, когда наступит срок. Обещание он выполнил.
Позже Татьяна Полякова рассказывала дочери Жене, что первые слова, которые та услышала, появившись на свет, были произнесены на немецком языке. «Siehavenein Mädchen (У вас – девочка) », – сказал принявший роды немец.
Не стоит объяснять, что долгие годы этот факт оставался глубокой семейной тайной семьи Гузенко. Любителям эзотерики интересно будет узнать, что этот факт определил всю жизненную судьбу Евгении Александровны Гузенко, ставшей специалистом немецкой филологии. Сегодня Евгения Александровна – пенсионерка. Увлечена художественным переводом немецкой поэзии на русский язык. Пишет собственные неплохие стихи на русском. Она – член Литературного общества им. Чехова.
Евгения Александровна всегда помнит о том, что говорила им мать в последние годы своей жизни: «Да, отец бросил нас, ушёл. Нам было очень трудно. Но вы всё равно должны гордиться им. Потому что ваш отец спас Ялту от разрушения».
Но вернёмся к событиям 70-летней давности. Как говорится, с миру по нитке, и способный электрик и радиолюбитель Александр Гузенко собрал в оккупированной Ялте свой первый радиоприёмник. Стал слушать на чердаке сводки Совинформбюро из Москвы. Офицер, патриот осознавал необходимость поделиться правдой с земляками. Начал от руки записывать сводки. Жена Татьяна помогала переписывать их. Так первые рукописные листовки появились в Ялте.
После знакомства с Казанцевым дело было поставлено на поток. Втроём они писали листовки, отдельные люди распространяли их. Когда однажды ночью Александр услышал и записал сообщение Совинформбюро о разгроме немецких войск под Сталинградом, сразу несколько человек из их подпольной группы стали до утра переписывать листовки об этом событии. К утру было готово более 100 экземпляров. Листовки разошлись по всей Ялте. Их содержание передавалось из уст в уста. И уже через несколько дней вся Большая Ялта знала о великой победе советских войск и начале нового, освободительного, этапа в страшной войне.
Всё резко изменилось в лучшую сторону после того, как однажды в парке бывшего санатория РККА Александр Гузенко наткнулся на несколько валявшихся среди мусора свинцовых типографских литер. Внимательно осмотрев всю территорию вокруг места находки, он нашёл ещё довольно большое количество букв, позволяющее уже набирать тексты. Александр спрятал находку, а позже понемногу перетаскал все литеры домой. Они вместе с Казанцевым соорудили простейший типографский станок, достали немного бумаги.
6 июля 1943 года они набрали и отпечатали на одном листе первый номер газеты, которую назвали привычными для крымчан словами: «Крымская правда».Газета пересказывала сводки Совинформбюро о реальном положении дел на фронте, призывала к саботажу и борьбе с оккупантами. Не хватало некоторых: «Пролетарии всех стран, соединяйтесь», подзаголовок: «Орган орг. группы ЮБК» и постоянные рубрики вырезали на деревянных дощечках. Очень тяжело было доставать бумагу. Ухитрялись всеми мыслимыми и немыслимыми способами. Однажды напечатали номер газеты поверх плаката с портретом Гитлера. Развесили по городу. Издали был виден портрет, и лишь вблизи можно было прочитать текст советской подпольной газеты.
Газета регулярно печатала призывы к населению: «Жители Крыма! Близок час освобождения! Не давайте проклятым захватчикам разрушать ваше хозяйство, сжигать постройки. Бейте фашистов!». Газета печатала фельетоны на гитлеровцев. Среди подпольщиков были художники, и в газете периодически появлялись карикатуры на фашистов.
Специальные выпуски газеты посвящались всенародным праздникам: 7 ноября, 1 мая, 8 марта и большим победам советских войск, таким, как разгром немцев на Курской дуге. Особую роль «Крымская правда» сыграла в срыве призыва добровольцев в армию Власова (РОА) и в украинские националистические военные формирования.
Газета через широкую сеть крымского подполья распространялась почти по всем городам Крыма. Газету видели в Севастополе, Евпатории, Саках, Симферополе, Джанкое, Феодосии. Причём, в других городах она появлялась в определённом порядке раньше, чем в Ялте, что сильно сбивало немцев в поисках редакции и типографии.
Значение этой газеты невозможно переоценить. Из-за своего географического положения полуостров был отрезан от большой земли. Немецкая пропаганда старалась вовсю. Немцы выпускали свои оккупантские газеты: «Голос Крыма», «Феодосийский вестник», «Евпаторийские известия» (позже газета называлась «Освобождение»), «Сакские известия», «Земледелец Тавриды», «Крымская немецкая газета» (позже – «Борьба»), «Свободный Крым» (на крымско-татарском языке) и журнал «Современник». Главная фашистская газета «Голос Крыма» (позже она называлась «Голос Таврии») выходила сначала тиражом в 3 тысячи экземпляров. Тираж постоянно увеличивался, и к 1943 году достиг 80 тысяч экземпляров! Эта газета выходила сначала 2 раза в неделю, потом 4 раза в неделю, сначала на четырёх, затем на 8 полосах. Выпускались приложения к этой газете, такие, как «Женский листок» и «Молодость». Газета пестрела пропагандистскими материалами, всячески порочащими советский строй и пропагандирующими нацистскую идеологию. Новости с фронтов, международные новости, новости о жизни в оккупированных городах и сёлах Крыма подавались в крайне искажённом виде.
Нацисты вели ежедневные передачи по радиосети на русском и крымско-татарском языках. В кинотеатрах шли тщательно смонтированные «документальные» киножурналы. По городам и посёлкам разъезжали специально подготовленные лекторы из числа предателей, которые всячески пропагандировали немецкий образ жизни, агитировали за работу на оккупантов, борьбу с партизанами и подпольщиками, призывали молодёжь к отъезду в Германию.
В таких условиях каждое правдивое слово ценилось на вес золота. Каждая советская листовка грела сердца настоящих патриотов, внушала им надежду. Что говорить о подпольной советской газете!
В условиях Крыма, где партизанам тяжело было скрываться от врагов, где они испытывали нехватку воды и продовольствия, основной задачей было их выживание.
В Крыму после его полной оккупации не было стратегических железнодорожных путей и автомобильных дорог, диверсии на которых могли влиять на положение на фронтах боевых действий. Успехом считался каждый взорванный автомобиль, каждый разрушенный склад или промышленный объект, каждый уничтоженный вражеский солдат или офицер. В этих условиях регулярный выпуск подпольной советской газеты был выдающимся достижением!
Кроме главного успеха подпольщиков – выпуска газеты «Крымская правда» – одного из главных источников информации и контрпропаганды в оккупированном Крыму, на счету группы Казанцева – Гузенко была целая серия успешных саботажных мероприятий и диверсий в тылу врага. Они, например, вывели из строя несколько трансформаторных будок, кабелей связи, сожгли лесопилку в Ливадии. Группа А. Мицко несколько раз выводила из строя электростанцию. Подпольщики переправляли людей способных держать в руках оружие в партизанский лес.
Когда Казанцеву, Гузенко, Поляковой стало известно, что немцы, благодаря предателям, вышли на их след, подпольщики вместе с семьями немедленно ушли в лес.
Первый ялтинский партизанский отряд, созданный наспех перед самой оккупацией Крыма, на основе созданных чуть раньше и опять же наспех истребительных отрядов, практически не был подготовлен ни к дислокации в горах, ни, тем более, к боевым действиям. Этот отряд численностью около сотни человек влился в состав четвёртого партизанского района.
В первых же боях с оккупантами в 1941 году погибло практически всё руководство Ялтинского партизанского отряда: командир Д. Г. Мошкарин, комиссар С. Н. Белобродский, начальник штаба Н. Н. Тамарлы, парторг И. А. Подопригора, командир группы В. М. Андреев и множество бойцов рядового состава.
Из немногочисленных оставшихся в живых бойцов был создан новый отряд, которым руководили командир Николай Кривошта и комиссар Александр Кучер. Оба они погибли в 1942 году. Остатки отряда — 32 бойца — объединились с Севастопольским партизанским отрядом.
В сентябре 1943 г. самоорганизованные подпольщики Ялты и ЮБК со своими семьями в количестве около 70 человек ушли в горы и организовали новый 10-й партизанский отряд. Командиром его стал руководитель ялтинского подполья Андрей Казанцев, комиссаром Серандже Менаджиев, начальником штаба герой нашего повествования Александр Гузенко.
Отряд базировался на северных склонах яйлы в верховьях рек Бельбек и Стиля. Оперативная же деятельность отряда проходила, в основном, на Южном берегу. Можно представить себе, что приходилось преодолевать партизанам, чтобы перейти через яйлу, совершить диверсии, вступить в бой, а потом с трофеями и ранеными бойцами вернуться в расположение отряда опять же через яйлу!
Позже, когда Казанцев был переведён начальником штаба 4-ой партизанской бригады, отряд возглавил Иван Крапивный, а комиссаром стал Михаил Сохань. Новое командование, учитывая исключительные способности Александра Гузенко, назначило его на весьма ответственный пост начальника тыла отряда. В его задачи входило снабжение быстро разрастающегося отряда продовольствием, медикаментами, оружием, боеприпасами и всем прочим, необходимым для выживания и успешной борьбы с оккупантами.
Но предельно мужественный, постоянно готовый к риску человек, Александр Гузенко никак не мог удовлетвориться лишь административно-руководящей должностью. При первой же возможности он участвовал в боевых операциях отряда. В одном из сохранившихся отчётов о боевых действиях 10-го Ялтинского отряда говорится, что в ночь с 8 на 9 февраля 1944 года силами двух групп, одной из которых командовал И. Крапивный, а второй А. Гузенко, было уничтожены несколько автомашин румын, ручной пулемёт с расчётом, выведена из строя малокалиберная пушка, порвана телефонная связь на протяжении километра, уничтожено 15 солдат противника. Со стороны партизан в том бою потерь не было.
Следует отдельно сказать о боевой спутнице Александра Гузенко, его жене Татьяне Поляковой. Ещё до возвращения мужа Татьяна предпринимала попытки найти единомышленников для подпольной работы. С мужем Александром ей удалось организовать такую группу, которая позже связалась с ещё несколькими группами, действовавшими в районе Большой Ялты. Их квартира стала конспиративным местом, где прослушивались передачи Московского радио, записывались сводки Совинформбюро, печатались листовки, и выходила в свет подпольная «Крымская правда». Именно её семья, включая малолетних детей, несла все тяготы подпольной работы, включая постоянный смертельный риск.
Татьяне Поляковой было 34 года. Она была красивой, хорошо сложенной, стройной женщиной. У неё было четверо детей, включая родившуюся в оккупации Женю. Сегодня Евгения Александровна Гузенко вспоминает рассказ матери о том, как она пронесла через всю Ялту, мимо здания СД, мимо нескольких блокпостов и мимо множества часовых плакаты с портретом Гитлера, в овале лица которого был напечатан номер подпольной «Крымской правды».
Татьяна Полякова сделала себе красивую причёску, макияж, надела красивое крепдешиновое платье, самую модную шляпку, взяла в руки изящную ридикюльную сумочку. Пачку плакатов она сложила так, что верхний и нижний плакаты были нетронутые, а остальные – с газетным текстом поверх физиономии фашистского фюрера. Затем свернула их в рулон и перевязала ленточкой.
На первом же блокпосту часовой спросил, что она несёт. Татьяна, кокетливо улыбаясь, развернула рулон и показала портрет Гитлера. Часовой улыбнулся в ответ и пропустил её.
Когда на следующий день фрицы обратили внимание на кучки людей в городе, с восторгом рассматривавших портреты фюрера, удивлению их не было придела. Поняв в чём дело, они посрывали все плакаты с изображением Гитлера и начали повальные обыски. Сыск у немцев был поставлен, как следует. Они искали по описаниям молодую красивую женщину. Когда они ворвались в дом к Поляковой, то навстречу им вышла неопрятная непричёсанная женщина в старом халате и с грудным ребёнком на руках. Узнать в ней разыскиваемую красавицу они не смогли.
Другой случай. Александр Гузенко увидел в окно подъехавшую к их дому машину СД. «Бумага!», — крикнул он жене. В доме хранилась пачка бумаги, добытой у немцев и принесенной кем-то из подпольщиков. По бумаге легко можно было вычислить издателей подпольной газеты, сравнив чистую бумагу с уже отпечатанной на ней газетой. Старшая дочь Поляковой 15-летняя Ольга схватила пачку бумаги и, вместо того, чтобы спрятать её в тайник под окномcвнешней стороны дома, с испугу положила в ящик комода. Татьяна успела тихо спросить дочку:
— Спрятала?
— Да, в комод, — так же тихо ответила Ольга.
Татьяна побледнела. В доме начался обыск. Когда немецкий солдат зашёл в комнату, где стоял злополучный комод, Татьяна вынула грудь и стала кормить ею лежавшую у неё на руках маленькую Женю. Она стала так, что заслонила собой комод. Солдат, повинуясь мужскому инстинкту, поспешно отвернулся от кормящей матери. Татьяна подошла к комоду открыла нужный ящик, достала пелёнку, а вместе с ней и пачку бумаги, и быстро спрятала бумагу под пелёнку. Она села на стул и принялась кормить ребёнка. Когда немцы зашли в комнату, она сидела на стуле, держа пелёнку на коленях, качала дочурку и напевала ей колыбельную песню. Переворошив квартиру и не найдя ничего, немцы удалились. У 34-х летней Татьяны появилась в тот день первая седина.
В лесу, в партизанском отряде Татьяна Полякова кроме всего прочего, взяла на себя заботу обо всех детях. А их в отряде было немало. Но этим её вклад не ограничивался. Татьяна тайно ходила в Ялту и в посёлки Южнобережья, выполняла разведывательные задания, занималась сбором одежды и продовольствия для партизан среди местного населения. Она принимала участие в изготовлении знамени отряда и многих других мероприятиях.
В отряде было много маленьких детей, один младше другого. Младшей дочери Татьяны Поляковой Жене было чуть больше года, когда она с родителями попала в отряд. Но позже появился человечек ещё младше её. 27 января 1944 года в семье Дмитрия и Прасковьи Гусевых в партизанском лесу родилась дочь Полина. И стала она полноправным членом отряда. Командир отряда А. Казанцев в свидетельство о рождении Полины вписал слова: «Сего числа — 27 января 1944 года — партизанку Полину Дмитриевну Гусеву зачислить в списки отряда № 10 и взять на все виды довольствия».
Этот документ хранится в Ялтинском литературно-историческом музее. В том же документе отмечалось, что имя Полина выбрано не случайно, и означает оно в расшифровке по первым его буквам: «Партизанские Отряды Леса Истребляют Немецких Агрессоров».
Старшая дочь Ольга помогала матери во всём, прежде всего, в работе со всеми детьми.По-женски талантливая Татьяна Полякова научила рукоделию и Ольгу. Именно Ольга вышила своими руками буквы на знамени отряда: «10-й Ялтинский партизанский отряд».
Весной 1944 года Советские войска начали наступательную операцию по освобождению Крыма. Немецкие оккупанты стали поспешно готовиться к отступлению с полуострова, и, следуя своей тактике, приступили к заминированию оставляемых городов. Прежде всего, это касалось Южнобережья. Фашисты планировали, уходя, взорвать дворцы, исторические здания, набережную, причалы, мосты и Массандровские винные подвалы.
Замысел стал известен командованию Советской Армии и руководству партизанским движением Крыма. Были приняты срочные контрмеры. Решено было действовать несколькими путями.
Во-первых, ускорить наступление Отдельной Приморской Армии.
Во-вторых, послать в Ялту специальную группу партизан-разведчиков из местных жителей с заданием обнаружить систему минирования и предотвратить взрывы.
В-третьих, для поддержки операции одновременно атаковать противника силами партизан по фронту от Гурзуфа до Алупки.
И, в-четвёртых, активизировать атакующие действия партизан по всему Крыму, чтобы отвлечь внимание немцев от Ялты, а заодно и от Севастополя — главного оплота фашистов в Крыму.
Задачу проникнуть в город и предотвратить взрывы командир 10-го Ялтинского партизанского отряда Иван Крапивный возложил на самого опытного разведчика отряда Александра Гузенко.
После войны друзья называли Александра Гузенко: «наш майор Вихрь», имея в виду, что советский разведчик майор Вихрь — герой романа Юлиана Семёнова – спас от взрыва заминированный большой город Краков, а Александр — маленькую Ялту.
Александр с группой партизан в ночь на 14 апреля пробрался в Ялту в районе Массандры. К этой группе за два дня работы в Ялте примкнули около десятка местных жителей. Своими решительными действиями они уничтожили отдельные группы минёров, а других отогнали. Но определённая часть объектов уже была заминирована. Взрыв немцы откладывали на самый последний момент, так как должны были, отступая, пройти по мостам, которые собирались взорвать перед наступавшими советскими войсками. Андриан Чистов, соратник Гузенко по подпольной работе в Ялте, когда к нему ночью явился Александр, рассказал, что видел, как немцы стягивали провода с разных сторон к городской телефонной станции на Гоголевской улице. Чистов предположил, что именно там находится главный пульт подрыва заминированных мостов и других объектов Ялты. На протяжении последних дней он старательно выслеживал и зарисовывал в тетрадку схему направления всех проводов и кабелей, которые с разных сторон к телефонной станции срочно прокладывали немцы. Эту тетрадку он передал Гузенко.
Ночью Александр, будучи опытным электриком, при свете карманных фонарей быстро разобрался с проводами и перерезал их солдатским ножом. Но под мостом через речку Учан-Су в районе Пушкинского бульвара они нашли толстый кабель, который простым ножом перерезать было невозможно. Чистов поспешил домой за ножницами по металлу, но по пути, спрыгнув с опорной стенки, ударил покалеченную ногу. Как пишет в своей повести С.К. Славич, он еле добрался домой, чуть не теряя сознание от боли. Большие ножницы принесла скрывавшемуся в кустах Гузенко малолетняя дочь Чистова Вера. С помощью ножа и ножниц Александр сумел всё-таки перерезать последний кабель.
Зря немцы дёргали главный рубильник — взрывов в Ялте не произошло. И, будто отмечая богоугодную победу мужественных партизан-подпольщиков, утром раздался над спасённой Ялтой колокольный звон. Гузенко вздрогнул от неожиданности. Только в этот момент он вспомнил, что уже 16 число, и что родной город он спас накануне светлого дня Пасхи – Воскресения Христова.
Через несколько часов в Ялту почти одновременно вошли буквально шквалом скатившиеся с гор партизаны и бойцы передового отряда Отдельной Приморской армии, совершившие накануне марш-бросок через Ай-Петри. Потом по Алуштинскому шоссе в город пришли основные силы Советской Армии. А вечером того же дня, 16 апреля 1944 года, Москва салютовала освобождённой Ялте двенадцатью артиллерийскими залпами из ста двадцати четырёх орудий!
Все члены партизанских отрядов – дети и женщины вернулись в город 18-19 апреля. Они были грязные, завшивленные и голодные. Пришлось снять с себя всё и сжечь, переодевшись в то, что принесли из своих домов ялтинцы. Женщинам и девочкам пришлось также на время расстаться со своими длинными волосами.
Гузенко повезло. Сразу же после освобождения Ялты он вернулся в действующую армию и сражался в ней до окончательной победы над врагом. Меньше повезло его друзьям. После освобождения Ялты были репрессированы герои-подпольщики Казанцев, Чистов и другие. Был выслан грек Македонский, один из самых ярких и отважных руководителей партизанского движения в Крыму. Потом все они вернутся, ещё позже будут реабилитированные и ещё позже об их подвиге узнает страна. Они долго не проживут, отмеченные ранениями, контузиями и болезнями военного лихолетья. Их именами назовут улицы. Но до сих пор в Ялте так и нет улицы, носящей имя человека, спасшего её от дополнительных разрушений в самый последний момент перед освобождением, отважного подпольщика и партизана Александра Лукича Гузенко.
Сразу после войны Татьяна Полякова захворала. Супруги расстались. В 1946 году Александр встретил другую женщину, создал другую семью, в которой у него родилось ещё двое сыновей, и переехал жить в Щебетовку, к своему боевому другу, легендарному партизанскому командиру Македонскому. Александра Гузенко с Михаилом Македонским связывала крепкая дружба до самой его смерти 15 декабря 1963 года. Михаил пережил боевого друга на 8 лет. Они и похоронены недалеко друг от друга на щебетовском кладбище.
Татьяна Полякова умерла в 1959 году. Сказались стрессы ялтинского подполья, тяжелейшее существование с четырьмя детьми в партизанском лесу. Похоронена она в Ялте. Её старшая дочь Ольга умерла в 1981 году. Родившаяся в 1938 году Нина живёт с семьёй в Кирове. Сын Владимир, 1940-го года рождения и дочь Евгения, родившаяся в 1942 году, живут в Ялте и ухаживают за могилой матери. 19 апреля и 9 мая они приносят сюда живые цветы.
Михаил Боровский,
писатель, журналист,
председатель Литературного
общества им. А.П. Чехова.
