Мы не вечны
А во сне
Твоё тело как будто толкнут
В бездонный колодец –
Подобие чёрной дыры.
И ты вздрогнешь,
Как всадника выспренный кнут,
И глаза распахнутся,
Испугавшись за резкий порыв.
И ты повернёшься,
К родной прижимаясь спине
Ладошкой, боясь не услышать дыханья…
Как жаль, что бывает
Такое только во сне!
Мы не вечны, увы.
И это, увы, не тайна.
Художница и пианист
О стекло, в отраженье света серая бьётся моль;
Склонившись над инструментом, он касается до-бемоль;
Не заглядывая в пюпитр, не сутуля широких плеч,
Он играет, шепча молитву, парцеллируя свою речь.
И раскладывается на спектр долгожданный хмельной ноктюрн,
А в стекло, в отраженье света бьётся моль, презирая хмурь,
Бьётся сердце, как при пробежке, стучит, как мигрень в виске.
Где-то на солнечной набережной его ноты сожмут в руке.
Пианист поправляет галстук, завернувшийся воротник,
Шрамик трёт на худом запястье, его внутренний «я» поник.
Он всего лишь хотел как прежде, а теперь вот якшайся тут!
Где-то на солнечной набережной его ежечасно ждут.
Воздух свежий, корично-мятный в оконный проём влетел,
На кресте Иисус распятый обещает сохранность тел.
Пианист загрустил у двери, он остался совсем один –
Даже моль для конечной цели запорхала искать камин.
Пианист, чертыхаясь «вечно так», вызвал скорей такси;
Таксисту кто-то на встречной кричал: «Дальний свет гаси!»
На солнечной набережной кто-то смотрит в морскую даль.
Таксист с пианистом спешно несутся на магистраль.
Звезда загорелась в небе – а может, её уж нет?
Он отгибает стебель, проскальзывая к воде.
Ещё загорелись звёзды, лунный рожок повис –
Это амура просто пронзил поднебесье свист.
В обнимку на крепкий мостик, на деревянный пирс
Идут сего мира гости: художница и пианист.
Тоже
Мы встретились с ним на вокзале.
Мы были чем-то похожи.
Мы оба уже опоздали.
Я очень спешила. Тоже.
Бегут поезда из стали
По рельсам – мороз по коже.
Мы оба кого-то ждали.
Он не дождался. Тоже.
За горизонтом – дали
Неизведанные, тревожные.
Я села: ноги устали.
Он – сел напротив. Тоже.
Казалось, мы оба – нервы
Натянутые. Не похоже.
Он улыбнулся первым.
Я улыбнулась. Тоже.
