***
Сады окраин городских,
сады окраин,
я как-то жил… не по-людски.
Я неприкаян:
как будто в зарослях мечусь,
хоть город рядом.
Жить будто заново учусь,
и в кронах сада
срываю звёзды – яблок нет,
да и не надо.
И манит неизвестный свет
в глубинах сада.
Сады окраин городских,
приют мой давний,
вы не гнездилище тоски,
вы – лоно тайны.
***
Кто я в диковинном саду?
Гранат? Сирень? Пырей иль мята я –
та, что в тени, не на виду,
ни ветром, ни людьми не смятая?
А может, сорная трава,
чьё место – только подзаборное?
И мне судьбой дано сперва
побыть травою этой сорною,
чтобы затем сиренью стать
или гранатом закудрявиться?
Под солнцем всем равны места,
но каждый ближе к небу тянется.
Но глушит тех, кто послабей,
пырей,
и к солнцу тянется быстрей
пырей,
и слабых ставит на колени…
Но у меня –
душа сирени…
или цветущего граната –
в глубинах сада.
В безбрежье сада
***
Молилось долго
дерево нагое
Перед иконой
мартовских небес.
И от молитв
во мне поэт воскрес.
И по земле
я вновь побрёл изгоем,
Чтобы под древом
слушать звёзд псалмы,
Чтобы рыдать
над их извечным смыслом.
И Млечный путь,
зависший коромыслом
Над головой моей,
позвал меня из тьмы.
