АЛЕКСАНДРА ТИМОНИНА

 

Я стоял…


 

Я стоял, оглушенный, в разгаре чужих именин,

Бездыханный почти. И до самой безжалостной рези

Я смотрел на тебя, как на ангела снежных равнин,

И сверкающим сердцем твоим лихорадочно грезил.


 

Ты легко отдаешь свое сердце в недолгий заем,

Ведь чужими полна не одна запыленная полка.

Просто… семечко юной весны приютилось в моем,

А в твоем, ледяном, так и "теплится" искра осколка.


 

О том, кто и что знает


 

Что знает физик о любви?

Что знает о любви биолог?

Что это — вещество в крови,

Эффект которого недолог?


 

Ученым, может, и видней —

Мой выбор вежливого жеста.

Но не дано другим блаженства —

А лишь ему и только с ней.


 

Диалог


 

Скользит улыбка по дуге.

О боже мой, вот это сила!

Глаза — как угли в очаге,

И в них лежит моя могила.


 

Как манят омута края...

Твое сокровище несметно.

Но легче мне, ведь знаю я —

Мое к тебе стремленье смертно!


 

— Ты так и думаешь... ну что ж.

А слышал ты, бездушный камень,

Как пляшет танцы смертный пламень,

Как бьет по окнам смертный дождь!


 

А слышал ты, как океан,

Таких, как ты бездушных, мечет,

В самозабвении калечит...

Но не наносит смертных ран.


 

Я поняла — тебе дороже

Твой облегчающий обман.

Но знай же, камень толстокожий,

Я — пламя, дождь и океан!