АЛЕКСАНДРА ТИМОНИНА
Я стоял…
Я стоял, оглушенный, в разгаре чужих именин,
Бездыханный почти. И до самой безжалостной рези
Я смотрел на тебя, как на ангела снежных равнин,
И сверкающим сердцем твоим лихорадочно грезил.
Ты легко отдаешь свое сердце в недолгий заем,
Ведь чужими полна не одна запыленная полка.
Просто… семечко юной весны приютилось в моем,
А в твоем, ледяном, так и "теплится" искра осколка.
О том, кто и что знает
Что знает физик о любви?
Что знает о любви биолог?
Что это — вещество в крови,
Эффект которого недолог?
Ученым, может, и видней —
Мой выбор вежливого жеста.
Но не дано другим блаженства —
А лишь ему и только с ней.
Диалог
Скользит улыбка по дуге.
О боже мой, вот это сила!
Глаза — как угли в очаге,
И в них лежит моя могила.
Как манят омута края...
Твое сокровище несметно.
Но легче мне, ведь знаю я —
Мое к тебе стремленье смертно!
— Ты так и думаешь... ну что ж.
А слышал ты, бездушный камень,
Как пляшет танцы смертный пламень,
Как бьет по окнам смертный дождь!
А слышал ты, как океан,
Таких, как ты бездушных, мечет,
В самозабвении калечит...
Но не наносит смертных ран.
Я поняла — тебе дороже
Твой облегчающий обман.
Но знай же, камень толстокожий,
Я — пламя, дождь и океан!
